Тема глобального потепления постепенно превращается из досужих разговоров на уровне «британских ученых» и Греты Тунберг в фактор, который начал кардинально менять жизнь во всем мире, в том числе в России.
Все ведущие страны включились в проект декарбонизации и в перспективе на несколько десятилетий вперед планируют достичь углеродной нейтральности. Это означает отказ от таких энергоносителей как уголь и минимизацию потребления нефти и газа в пользу возобновляемых, экологически чистых источников.
Россию, как страну-участницу Парижских соглашений, этот глобальный тренд не обошел стороной. 4 августа стало известно, что правительство приступило к изучению механизмов энергоперехода к «зеленой экономике». Премьер-министр Михаил Мишустин для этого поручил собрать рабочие группы под кураторством его зама Андрея Белоусова. Главная задача – изучить возможности трансформации отечественной экономики, существенно зависящей от экспорта традиционных энергоносителей, под новые реалии с наименьшими потерями.
Как ранее, во время Прямой линии, заметил президент Владимир Путин, в рамках энергоперехода может потребоваться перестраивать целые отрасли, что неминуемо скажется и на экономике. Однако сделать это придется, чтобы «подготовиться к неизбежному». «Мы должны приложить максимум усилий, чтобы необратимые процессы, которые могут быть запущены человеком, не привели планету к состоянию Венеры, не сделали ее безжизненной», — заявил тогда Путин.
Контроль выбросов углерода, по всей видимости, не ограничится отказом от привычных энергоносителей и глобальным отслеживанием углеродного следа при производстве многих товаров. Оптимизация выбросов может затронуть даже дыхание. Впрочем, пока речь идет о животных.
window.addEventListener(«load», () => {
function RA4839830() {
(function(w, d, n, s, t) {
w[n] = w[n] || [];
w[n].push(function() {
Ya.Context.AdvManager.render({
blockId: «R-A-48398-30»,
renderTo: «yandex_rtb_R-A-48398-30»,
async: true
});
});
t = d.getElementsByTagName(«script»)[0];
s = d.createElement(«script»);
s.type = «text/javascript»;
s.src = «//an.yandex.ru/system/context.js»;
s.async = true;
t.parentNode.insertBefore(s, t);
})(this, this.document, «yandexContextAsyncCallbacks»);
}
setTimeout(RA4839830, 2000);
});
Как пояснил в среду спецпредставитель президента РФ по вопросам цифрового и технологического развития Дмитрий Песков, климатическая повестка вскоре может сильно изменить сферу животноводства. Он указал на введение углеродного налога в ЕС, который со временем будет расширяться. «По мере того, как температура [на планете] будет расти, модели будут пересматриваться в сторону других источников СО2. Например, сельское хозяйство. Это означает, что через несколько лет мы сначала будем громко возмущаться, а потом вынуждены будем, например, принять налог на мясо», — цитирует Пескова ТАСС.
В Совфеде, кстати, позицию Пескова поддержали. Председатель комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Алексей Майоров в интервью радиостанции «Говорит Москва» согласился, что животноводство оказывает значительное влияние на парниковый эффект. Компенсировать его помогут собираемые дополнительно деньги.
«Углеродные налоги и сборы касаются не только мяса, будут появляться и другие виды товаров через углеродный след, который будет рассчитываться. Это международные вызовы, нам нужно этому соответствовать. Это вынужденная мера», — заявил Майоров.
Насколько серьезна угроза потепления
Недавно, специалисты Швейцарской высшей технической школы Цюриха предупредили об учащении волн жары на фоне общего повышения температуры на поверхности планеты. Они полагают, что каждые 10 лет температура в среднем будет расти на 0,2 градуса. Как следствие, к середине века аномальная жара будет наступать на отдельные регионы в 2-7 раз чаще, а если не сократить парниковые выбросы, то к 2080 году волны участятся в 3-21 раз.
Этот прогноз в интервью «Парламентской газете» прокомментировал старший научный сотрудник лаборатории теории климата Института физики атмосферы имени Обухова РАН Александр Чернокульский.
Он отметил, что Россия одной из первых столкнется с волнами жары, поскольку расположена в умеренных широтах. Это можно наблюдать уже сейчас на примере Якутии и юга Сибири. А этим летом в Москве июнь поставил абсолютный рекорд по теплу.
Одним из негативных последствий волн жары будут теплые ночи с температурами выше 20 градусов, когда человеческий организм не успевает отдохнуть. Особенно тяжело это явление будут переживать в городах, которые и так являются «островами тепла» из-за большого количества машин, асфальта.
Какой будет погода, зависит от блокирующих антициклонов, которые подолгу устанавливаются над большими территориями.
В прошлые года такие антициклоны устанавливались над Европой (жара в ЕС в 2019 и 2020 годах). Во Франции, например, жара поднималась до отметок в 45 градусов. В России же было дождливо и прохладно. Этим летом с блокирующим антициклоном столкнулись центральные регионы РФ.
Чернокульский рассказал, что последние прогнозы говорят о повышении средней температуры на 1,5 градуса сверх доиндустриального уровня в один год из ближайших пяти. Именно этот показатель отмечен в Парижском соглашении.
Если продолжить жечь уголь и нефтепродукты в прежних объемах, к концу века рост среднемировых температур составит 4-7 градусов, а в России – 7-9 градусов.
С таким сценарием придется пересматривать некоторые моменты в сельском хозяйстве, подбирать более устойчивые к засухам и жаре культуры для отдельных регионов и так далее. Это вопрос планирования, которым хорошо бы заняться уже сейчас.
Некоторые страны с засухой начали бороться путем управления погодой, вызывая дожди. Однако закон, когда в одном месте прибыло, а в другом – убыло, применительно к атмосфере тоже применим.
«Есть ощущение, но это моё личное мнение, что в ближайшей перспективе мы можем получить межгосударственные споры не только по доступу к воде в реках, но и по доступу к влаге в атмосфере», — подытожил эксперт.
